| Robert Sheckley | Роберт Шекли |
| BESIDE STILL WATERS | На берегу спокойных вод |
| Mark Rogers was a prospector, and he went to the asteroid belt looking for radioactives and rare metals. | Марк Роджерс, старатель, отправился в пояс астероидов на поиски радиоактивных руд и редких металлов. |
| He searched for years, never finding much, hopping from fragment to fragment. | Он занимался этим несколько лет, перебираясь от одного каменного обломка к другому, но без особых удач. |
| After a time he settled on a slab of rock half a mile thick. | Наконец он обосновался на каменной глыбе толщиной около полумили. |
| Rogers had been born old, and he didn’t age much past a point. | Роджерс словно уже родился старым: после определенного возраста его внешность почти перестала меняться. |
| His face was white with the pallor of space, and his hands shook a little. | Лицо его стало бледным от долгого пребывания в космосе, а руки слегка дрожали. |
| He called his slab of rock Martha, after no girl he had ever known. | Каменную глыбу он назвал Мартой в честь девушки, с которой никогда не был знаком. |
| He made a little strike, enough to equip Martha with an air pump and a shack, a few tons of dirt and some water tanks, and a robot. | Ему немного повезло — он нашел небольшую жилу и заработал достаточно, чтобы привезти на Марту воздушный насос, скромный домик — скорее хижину несколько тонн земли, баки с водой и робота. |
| Then he settled back and watched the stars. | А затем обустроился и предался созерцанию звездного неба. |
| The robot he bought was a standard-model all-around worker, with built-in memory and a thirty-word vocabulary. Mark added to that, bit by bit. | Робота он купил стандартного — универсальную рабочую модель со встроенной памятью и словарем в тридцать слов, который Марк начал по словечку увеличивать. |
| He was something of a tinkerer, and he enjoyed adapting his environment to himself. | Он имел кое-какой опыт по части всяческих железок, к тому же Марку очень нравилось приспосабливать на свой вкус все, что его окружало. |
| At first, all the robot could say was | Поначалу робот умел произносить лишь |
| “Yes sir,” and | «Да, сэр» и |
| “No sir.” | «Нет, сэр». |
| He could state simple problems: | Он мог излагать простейшие проблемы: |
| “The air pump is laboring, sir.” | «Воздушный насос барахлит, сэр». |
| “The com is budding, sir.” | «Пшеница прорастает, сэр». |
| He could perform a satisfactory greeting: | Был способен и на вполне удовлетворительное приветствие: |
| “Good morning, sir.” | «Доброе утро, сэр». |
| Mark changed that He eliminated the “sirs” from the robot’s vocabulary; equality was the rule on Mark’s hunk of rock. | Марк все изменил. Для начала он выкинул всяческие «сэры» из словаря робота; на его астероиде равенство стало законом. |
| Then he dubbed the robot Charles, after a father he had never known. | Затем назвал робота Чарльзом — в честь отца, которого никогда не видел. |
| As the years passed, the air pump began to labor a little as it converted the oxygen in the planetoid’s rock into a breathable atmosphere. | Шли годы, и воздушный насос начал протекать, превращая содержащийся в скалах планетоида кислород в пригодную для дыхания атмосферу. |
| The air seeped into space, and the pump worked a little harder, supplying more. | Воздух понемногу просачивался в космос, и насосу приходилось работать несколько интенсивнее, вырабатывая больше кислорода. |
| The crops continued to grow on the tamed black dirt of the planetoid. | На ухоженном клочке чернозема исправно вырастали урожаи. |
| Looking up, Mark could see the sheer blackness of the river of space, the floating points of the stars. | Подняв голову, Марк мог видеть пронзительную черноту космической реки и плывущие по ней точечки звезд. |
| Around him, under him, overhead, masses of rock drifted, and sometimes the starlight glinted from their black sides. | Вокруг него, под ним и над головой медленно дрейфовали обломки скал, и изредка на их темных боках поблескивало сияние звезд. |
| Occasionally, Mark caught a glimpse of Mars or Jupiter. | Иногда Марк замечал Марс или Юпитер. |
| Once he thought he saw Earth. | Однажды ему показалось, что он увидел Землю. |
| Mark began to tape new responses into Charles. He added simple responses to cue words. | Марк начал записывать на встроенную в Чарльза ленту новые ответы, которые тот произносил, услышав ключевую фразу. |
| When he said, | И теперь на вопрос: |
| “How does it look!” Charles would answer, | «Неплохо смотрится, верно?» — Чарльз отвечал: |
| “Oh, pretty good, I guess.” | «По-моему, просто здорово». |
| At first the answers were what Mark had been answering himself, in the long dialogue held over the years. | Поначалу робот произносил те же самые ответы, которые Марк привык слышать, долгие годы разговаривая сам с собой. |
| But, slowly, he began to build a new personality into Charles. | Но понемногу он начал создавать в Чарльзе новую личность. |
| Mark had always been suspicious and scornful of women. But for some reason he didn’t tape the same suspicion into Charles. | Марк всегда относился к женщинам с подозрительностью и презрением, но по каким-то причинам не отразил, это отношение на ленте Чарльза. |
| Charles’ outlook was quite different. | И точка зрения робота стала совершенно другой. |
| “What do you think of girls?” Mark would ask, sitting on a packing case outside the shack, after the chores were done. | — Что ты думаешь о девушках? — мог спросить Марк, когда, покончив с домашними делами, усаживался возле хижины на упаковочный ящик. |
| “Oh, I don’t know. | — Даже не знаю. |
| You have to find the right one,” the robot would reply dutifully, repeating what had been put on its tape. | Сперва надо отыскать подходящую. — Робот отвечал старательно, воспроизводя записанные на ленту ответы. |
| “I never saw a good one yet,” Mark would say. | — А мне вот хорошая девушка пока не попадалась, — произносил Марк. |
| “Well, that’s not fair. | — Знаешь, это нечестно. |
| Perhaps you didn’t look long enough. | Наверное, ты искал недостаточно долго. |
| There’s a girl in the world for every man.” | В мире для каждого мужчины имеется девушка. |
| “You’re a romantic!” Mark would say scornfully. | — Да ты романтик! — презрительно говорил Марк. |
| The robot would pause—a built-in pause—and chuckle a carefully constructed chuckle. | Тут робот делал паузу заранее предусмотренную — и посмеивался тщательно сконструированным довольным смехом. |
| “I dreamed of a girl named Martha once,” Charles would say. | — Когда-то я мечтал о девушке по имени Марта, — продолжал Чарльз. |
| “Maybe if I’d looked, I would have found her.” | — И кто знает, может, если поискать хорошенько, я еще смогу ее найти. |
| And then it would be bedtime. | Затем наступало время ложиться спать. |
| Or perhaps Mark would want more conversation. | Но иногда Марку хотелось еще немного поболтать. |
| “What do you think of girls?” he would ask again, and the discussion would follow its same course. | — Что ты думаешь о девушках? — снова спрашивал он, и прежний разговор повторялся. |
| Charles grew old. | Чарльз старел. |
| His limbs lost their flexibility, and some of his wiring started to corrode. | Его сочленения утрачивали гибкость, а кое-какие провода начали ржаветь. |
| Mark would spend hours keeping the robot in repair. | Марк мог работать часами, ремонтируя робота. |
| “You’re getting rusty,” he would cackle. | — Ржавеешь помаленьку, — подшучивал он. |
| “You’re not so young yourself,” Charles would reply. | — Да и ты не юноша, — отвечал Чарльз. |
| He had an answer for almost everything. | У него почти всегда был готовый ответ. |
| Nothing elaborate, but an answer. | Пусть незамысловатый, но все же ответ. |
| It was always night on Martha, but Mark broke up his time into mornings, afternoons, and evenings. | На Марте стояла вечная ночь, но Марк делил время на утро, день и вечер. |
| Their life followed a simple routine. | Их жизнь шла по простому расписанию. |
| Breakfast, from vegetables and Mark’s canned store. | Завтрак из овощей и консервов из запасов Марка. |
| Then the robot would work in the fields, and the plants grew used to his touch. | Затем робот отправлялся работать в поле, где растения тянулись из земли, привыкая к его прикосновениям. |
| Mark would repair the pump, check the water supply, and straighten up the immaculate shack. | Марк чинил насос, проверял водопровод и наводил порядок в безупречно чистой хижине. |
| Lunch, and the robot’s chores were usually finished. | Потом ленч, и на этом обязанности робота обычно заканчивались. |
| The two would sit on the packing case and watch the stars. | Они садились на упаковочный ящик и смотрели на звезды. |
| They would talk until supper, and sometimes late into the endless night. | Они могли разговаривать до самого ужина, а иногда прихватывали и кусок бесконечной ночи. |
| In time, Mark built more complicated conversations into Charles. | Со временем Марк обучил робота вести более сложную беседу. |
| He couldn’t give the robot free choice, of course, but he managed a pretty close approximation of it. | Конечно, ему не по силам было научить робота вести непринужденный разговор, но он смог добиться предела возможного. |
| Slowly, Charles’ personality emerged. But it was strikingly different from Mark’s. | Пусть очень медленно, но в Чарльзе развивалась личность — поразительно не похожая на самого Марка. |
| Where Mark was querulous, Charles was calm. | Там, где Марк ворчал, Чарльз сохранял невозмутимость. |
| Mark was sardonic, Charles was naive. | Марк был язвительным, а Чарльз наивным. |
| Mark was a cynic, Charles was an idealist. | Марк был циник, а Чарльз — идеалист. |
| Mark was often sad; Charles was forever content. | Марк зачастую грустил, а Чарльз постоянно пребывал в добром расположении духа. |
| And in time, Mark forgot he had built the answers into Charles. | И через некоторое время Марк позабыл, что когда-то сам записал в Чарльза все его ответы. |
| He accepted the robot as a friend, of about his own age. | Он стал воспринимать робота как своего друга-ровесника. |
| A friend of long years’ standing. | Друга, рядом с которым прожил долгие годы. |
| “The thing I don’t understand,” Mark would say, “is why a man like you wants to live here. | — Чего я никак не пойму, — говорил Марк, — так это почему мужик вроде тебя захотел здесь жить. |
| I mean, it’s all right for me. | Я вот что имею в виду — для меня тут самое подходящее место. |
| No one cares about me, and I never gave much of a damn about anyone. | Никому до меня дела нет, да и мне на прочих, вообще-то говоря, начхать. |
| But why you?” | Но ты-то? |
| “Here I have a whole world,” Charles would reply, “where on Earth I had to share with billions. | — Тут у меня есть целый мир, — отвечал Чарльз, — который на Земле мне пришлось бы делить с миллиардами других. |
| I have the stars, bigger and brighter than on Earth. | Есть звезды, крупнее и ярче, чем на Земле. |
| I have all space around me, close, like still waters. | А вокруг меня — необъятное пространство, похожее на спокойные воды. |
| And I have you, Mark.” | И есть ты, Марк. |
| “Now, don’t go getting sentimental on me—” | — Эй, не становись из-за меня сентиментальным… |
| “I’m not. | — А я и не становлюсь. |
| Friendship counts. | Дружба важнее всего. |
| Love was lost long ago, Mark. | А любовь, Марк, я потерял много лет назад. |
| The love of a girl named Martha, whom neither of us ever met. | Любовь девушки по имени Марта, с которой никто из нас двоих не был знаком. |
| And that’s a pity. | И жаль. |
| But friendship remains, and the eternal night.” | Но остается дружба, и остается вечная ночь. |
| “You’re a bloody poet,” Mark would say, half admiringly. | — Да ты поэт, черт возьми! — с легким восхищением произносил Марк. |
| “A poor poet.” | — Бедный поэт. |
| Time passed unnoticed by the stars, and the air pump hissed and clanked and leaked. | Текло время, не замечаемое звездами, и воздушный насос шипел, клацал и протекал. |
| Mark was fixing it constantly, but the air of Martha became increasingly rare. | Марк чинил его постоянно, но воздух на Марте становился все более разреженным. |
| Although Charles labored in the fields, the crops, deprived of sufficient air, died. | И хотя Чарльз не покладая рук трудился на полях, растения медленно умирали. |
| Mark was tired now, and barely able to crawl around, even without the grip of gravity. | Марк так устал, что уже едва ковылял с места на место, несмотря на почти полное отсутствие гравитации. |
| He stayed in his bunk most of the time. | Большую часть времени он проводил в постели. |
| Charles fed him as best as he could, moving on rusty, creaky limbs. | Чарльз кормил его, как мог, с трудом передвигаясь на скрипучих, тронутых ржавчиной конечностях. |
| “What do you think of girls?” | — Что ты думаешь о девушках? |
| “I never saw a good one yet.” | — Мне хорошая еще не попадалась. |
| “Well, that’s not fair.” | — Знаешь, это нечестно. |
| Mark was too tired to see the end coming, and Charles wasn’t interested. | Марк слишком устал, чтобы видеть приближающийся конец, а Чарльза это не интересовало. |
| But the end was on its way. | Но конец был близок. |
| The air pump threatened to give out momentarily. | Воздушный насос грозил отказать в любой момент. |
| There hadn’t been any food for days. | Уже несколько дней не было никакой еды. |
| “But why you?” | — Но ты-то? |
| “Here I have a whole world—” | — Здесь у меня есть целый мир… |
| “Don’t get sentimental—” | — Не становись сентиментальным… |
| “And the love of a girl named Martha.” | — И любовь девушки по имени Марта. |
| From his bunk Mark saw the stars for the last time. | Лежа в постели, Марк в последний раз увидел звезды. |
| Big, bigger than ever, endlessly floating in the still waters of space. | Большие, как никогда раньше, бесконечно плывущие в спокойных водах космоса. |
| “The stars…” Mark said. | — Звезды… — сказал Марк. |
| “Yes?” | — Да? |
| “The sun?” | — Солнце? |
| “—shall shine as he shines now, and heretofore.” | — …будет сиять, как сияет сейчас. |
| “A bloody poet.” | И потом. — Чертов поэт. |
| “A poor poet” | — Бедный поэт. |
| “And girls?” | — А девушки? |
| “I dreamed of a girl named Martha once. | — Когда-то я мечтал о девушке по имени Марта. |
| Maybe if—” | Быть может, если… |
| “What do you think of girls? | — Что ты думаешь о девушках? |
| And stars? | А о звездах? |
| And Earth?” | О Земле? |
| And it was bedtime, this time forever. | И наступило время заснуть, на этот раз навсегда. |
| Charles stood beside the body of his friend. | Чарльз стоял возле тела своего друга. |
| He felt for a pulse once, and allowed the withered hand to fall. | Он пощупал пульс и выпустил иссохшую руку. |
| He walked to a corner of the shack and turned off the tired air pump. | Прошел в угол хижины и выключил усталый воздушный насос. |
| The tape that Mark had prepared had a few cracked inches left to run. | Внутри Чарльза крутилась когда-то подготовленная Марком, потрескавшаяся лента. Оставалось еще несколько дюймов до конца. |
| “I hope he finds his Martha,” the robot croaked. | — Надеюсь, он нашел свою Марту, — прохрипел робот. |
| Then the tape broke. | Затем лента порвалась. |
| His rusted limbs would not bend, and he stood frozen, staring back at the naked stars. | Его ржавые конечности не сгибались, и он неподвижно застыл, глядя на обнаженные звезды. |
| Then he bowed his head. | Потом склонил голову. |
| “The Lord is my shepherd,” Charles said. | — Господь — пастырь мой, — сказал Чарльз. |
| “I shall not want. | — Зачем мне желания мои? |
| He maketh me to lie down in green pastures; he leadeth me…” | На пажитях зеленых положил он меня; он указал мне путь… |
